A TASTE FOR NONSTOP BRUTALITY
ЧЕТВЁРТЫЙ РАУНД
1
А я уже мысленно плюнул. Заберут Болтана в ментовку - ну, и черт с ним! И не только черт. В ментовке не черти одни работают... А так... он вообще в наши планы не входил. Ну, прибился и что... вареньем его кормить? Пусть Свёкла кормит. Они там с бабками целыми днями своё варево жрут. С самогонкой. Весёлые старушки. Любого забулдыгу перепьют. Да даже больше бери - прокурора. А может и самого премьера.
А Урбан не отстаёт. Уж больно странен Болтан. Страннее Странного Даниэля. Уж на что все привыкли, что чуть ли не дерьмо по Москве ходит. Но не в башмаках же с бубенцами! Это вообще, получается, за гранью добра и зла, други мои. И плетёт не бог весть что...
И где его "магия" тогда, а? Гипноз, если по-нашему. Перед нами-то он руками водил, всех в чувства приводил. Герой героем. Кровь останавливал. А сейчас струхнул. Урбан то официальный представитель власти. Это не мы с Верой. Мы просто бьём. А протоколы уже другие составляют... Перед формой просто так не забалуешь... Хотя... вот был бы ржач внуши он Урбану, что перед ним президент РФ! Тогда уж лейтенанта пришлось бы в больничку везти.
Но это я так. Немного мысли свои излагаю. Коряво на данный момент. Я же не могу думать одновременно!
А сам уже не на Болтана смотрю, а на Даниэля. Скулит он что ли? Или подвывает?
Мы сперва внимания не обратили.
Урбан Болтана грудью таранит. Загребёт, как пить дать.
А дальше - хлеще!
Даниэль на четвереньках! Да мало того - лает! Просто заливается. Истинный лай. Как у Ластика... И на кого? На Урбана!
Гав!гав! - и ничего человеческого. Одна только человеческая оболочка от человека осталась.
Урбан словно опешил.
- Тьфу ты, черт! Прочь! Прочь!
Может быть он не раз смотрел смерти в лицо... и в другие части её бессмертного тела... но вот когда человек на четвереньках и лает - это очень тягостно. И важно, что не пьяный. И не стебуется. Глаза мутные.
Волчанка? Эх, был бы Пасюкевич - он мигом бы диагноз выставил. Любит он это дело.
А так. Я просто знал, что Даниэль это делает. Поэтому флегматично отнёсся.
Вера смеётся ( молодец он! )
- О?! Психи прибывают! Пенки, чего у вас тут делается? Ужасы мегаполиса? В метро бедолагу передавили?
Я Урбана в сторону.
- Ну, теперь понял?
- А чего? - это Урбан. Как из колхоза стоит.
- Чего-чего?! Мы этих на обследование ведём! К Фреду! А ты как хуй мнёшься туда-сюда, туда-сюда - документы! документы! Шизофрения - вот их документы!
- Блядь! - доходит до правоохранительного органа.
- Да на хуя они мне такие!
- И я об том же, - cладчайше вливаю ему в уши.
- На хуя, Урбан? На хуя... на хуя они такие... тебе...
2
Вена присел возле Даниэля. Гладит его.
- Хороший пёсик! Ай-да умница! Хороший пёс! Ну-ну, всё будет хорошо!
У Урбана прямо на лице желание отпадает. Один лает, другой с бубенцами. А третий его гладит.
А тут его ещё и свои вызвали.
Он - Так... так... так... вот, блядь!... так... вот, блядь! вот блядь!... так... так... так... Понял! У Людмилы!
Но из нас никто ничего не понял.
Мы - ???!!!
Он - Ха!... я так и думал!... кости пиздят!
Я - А я думал, ты шутишь про кости!
Если честно, мы в последнее время об этом не думали. Нас занимает другой вопрос - Котто? Или Пакьяо? Кто кого? Сможет ли Пакмен?
Так что оказались мы слегка оторванными от того, чем живёт страна. А оказалось - вот оно... животрепещущее. Кости людям душу бередят. Cейчас, правда, это везде пропагандируют. Фильмы снимают. Песни жалостливые поют. Про господ. И, как следствие, про их кости. И кто? Те, кто этих господ к ногтю прижал. Да, дерьмо та страна, в которой победители забыли, что они выиграли войну. Это я кого-то цитирую. Но, наверное, логично?
- А вы что - санитары? - это Урбан. Спрашивает пока свои не забрали.
Я ему. Типа, вот людям немного помогаем. На психиатрической ниве.
- На какой ниве?
- Ну... c Фредом сотрудничаем... психов лечим...
Верчусь, как щука на сковородке. Не правду же ему говорить. Не про Зопилова же.
- Чего-то я слыхал про Фреда... У нас тоже... в одном эпизоде был... Но - ёперный бабай - не ваш, конечно!
- Наш - большой учёный! - говорю.
- Он тут в Лялином переулке живёт.
- А не умер?
- Кто?
- Да, Фред ваш, Пенки! Слыхал я, помер он. Зигфрид ваш психиатрический! А, Пенки?!
И глаза по 88 копеек делает. Под меня что ль копает? А с какого рожна?
- Урбан, блядь! Наш - Фёдор, блядь, Фридрихович! Вот так-то!
- Сука! Отмазался! - это Урбан.
- Значит, я его, блядь, с австралийским спутал! Ну, был там у них... какой-то Зигфрид... по вашей части... Еврей...
- Ладно... давай что ль пославянимся? - опять он.
- Давай! - говорю. А мысленно его давно спровадил.
- И Вера?
- А чего? Он тоже нормальный!
Я Вере - Давай с Урбаном пославянимся!
Вере в диковину. Но соглашается сразу.
Обнялись. У Урбана слёзы наворчиваются. Ну, дядя Сява один в один! Тоже пославяниться любит. Очень сентиментален!
- Эх, ребята... ребята... Вот восстановим порядок... тогда и заживём!
Мы киваем. Cами к этой суке симпатию испытываем. И к порядку тоже.
- И всё же... что там с костями?
- Да херня одна! И странно всё! Как в этих самых... ужастиках!... Кое-кто даже прибыл... Но... не могу сказать... нет, не могу... Да я и сам особо не в курсах! Так... кинули пару слов...
Но он не успел как следует договорить. Его свои забрали. И, глядим, их экипаж в сторону Садовой помчался. А там они свернули к Курскому.
- Курский чист, Пенки! - словно прочтя мои мысли, сказал Вера.
Я на Болтана смотрю. Не нравится мне этот Болтан. Мухлюет. Может зря я его от Урбана отмазал?
3
Adesso basta! Взял у Вены трубку. Нашим звоню. Звоню - обрыв. Звоню - обрыв.
Что вообще происходит?!
Наконец, напал на Василиана. У того голосок дрожит. Ничего не пойму.
Писец! Полная прострация! Дядя Сява почему-то отправился в Ташкент!!! И Блин Сода c ним! Все! И даже Ластик! Он-то чего забыл? У него отродясь в Ташкенте родни не было. Наш пёс.
Дух не могу перевести. Что за черт?!
В трубке шум. Взволнован Василиан.
Cплошное повальное сумасшедствие, други мои! Мне это слишком не нравится.
Потихоньку проясняется... Вовсе не в Ташкент отправились ( слава богу! ) А на Горбушку. За фильмом "Ташкент - город хлебный". А... а вот... и ещё за одним - "Беглец из "Янтарного". Это дядя. Он своё детство вспоминает. Так. А дальше? А на станции Киевская дядя устроил драку. Поезд следовал до станции Международная ( или Деловой центр - сам сейчас никак не врублюсь... да и Василиан лепечет что-то по своему, по-лилипутски... ) В общем, машинист получил в табло. От дяди. Вези до Филей! Вези нас до Филей, сука! - сказал любитель детских фильмов. Так до Багратионовской же надо, дядя! Идиотизм какой-то! Машинист ни в какую. Тогда - удар кулаком. Нет, что-то у дяди проблемы с воспитанием. Надо было бы мягче. Культурнее. Ну, я не знаю... ну, в печень допустим? Я лично - за! Зачем же челюсти ломать? Так. А дальше? Ага! Конечно! Милиция чистит Киевскую чуть ли не каждые три минуты. Да и камеры везде висят. Нет, не стали оказывать. Это очень хорошо! Хоть здесь-то сообразили. А где Зопилов? Так, понятно. Зопилов помчался отмазывать эту дурдомовскую семейку! Отмажет. Но для этого нужно время. Ага! Василиана и Ластика не забрали! Хоть кто-то из наших на свободе. И то - хлеб. Теперь всё ясно.
Дядя и прочие нам не помогут. Будем расхлёбывать сами.
Я опять на Болтана. И что-то в голове у меня не очень чисто всё складывается.
Мне уже плевать на пропавшие перчатки. Нет, не совсем, конечно. Но сначала разделаемся с Салобеевым.
- Болтан!
Он на меня смотрит. Совсем как невинный ребёнок.
И глаза добрые-добрые.
Ни хрена он не маг ни какой! Эээ... чего это я повёлся на его бредни? Псих он! Псих и есть!
Может быть челюсть я ему и разбил. Cо смаком врезал. Можно сказать, рубанул. Ma... cosa da nulla! Фред разберётся, в какое отделение его направить. Для буйных. Или туда, где по-тише...
